В старину Гераклит, старина Гераклит, сказал: «Война отец всех вещей, отец всего».
Что породит нынешняя война в Украине? Каких «детей» оставит по себе?

А еще Гераклит говорил: « Если бы у слепого спросили, что такое зрение, то он ответил бы, что это слепота». У нас сегодня война слепых. Никто не хочет видеть, чем она может закончиться.

Гераклита за неоднозначность его высказываний называли «Скутинос» (темный).
Это он сказал о реке, в которую нельзя войти дважды, ибо все течет и меняется. Но тогда (два с половиной тысячелетия назад) еще не были изобретены украинские грабли. Они бы перевернули мир Гераклита.

Любимым утверждением Маркса было: «Мир – это борьба». Так он заявил в своей знаменитой анкете. Маркс хорошо знал Гераклита. Гегелевское «Единство и борьба противоположностей», его диалетика – это тоже Гераклит.

Единство и борьба противоположностей – это и про Украину с Россией.

«Разделение единого и постижение противоречивых сторон его – есть суть диалетики» - впервые я услышал это от отца. Отец не любил говорить о войне. Рассказал всего о нескольких эпизодах. О друге-сибиряке, который был ему, старшему по званию, своеобразным «дядькой». Он отлично стрелял, обладал необыкновенной чуйкой. Вот сидели они в командирской землянке. Все классно – тепло, покойно. «Дядька» потянул никогда не курившего отца на воздух. Через мгновение землянку накрыло прямым попаданием…

Ехали на какой-то подводе, чего-то там везли (отец служил в артиллерии). Сибиряк вдруг остановил лошадь перед переправой через реку. Переправу через угаданную «дядькой» паузу к черту разбомбили.

На войне очень важно, чтобы с молодыми рядом были такие вот «дядьки». Отцу повезло, и он стал «отцом всего». Всего для меня, то есть меня самого. Меня с братом, выходит, породила война. А еще отец говорил: «На войне нельзя теряться. Видел, как нашего солдата ранило в живот, он – молодец! – не растерялся и кишки сам себе собирал еще до прихода санитарки, аккуратно так засовывал в себя…»

Увидев мою фотографию из Эфиопии с забинтованной рукой, спросил:

- Что это было?

Я ответил:

- Собака покусала. Сорок уколов в живот пришлось делать. Живот фиолетовым на пару месяцев стал.

Отец, несмотря на красочный (фиолетовый) рассказ, строго взглянул на меня и только проронил:

- Не хочешь, не рассказывай.

Я отцу врал, конечно. Но не тогда. На меня действительно напал свихнувшийся пес. Врач-эфиоп предложил принести его голову, чтобы исследовать мозг, иначе - уколы. Я не был головорезом, и меня методично кололи.

В отличие от отца я люблю рассказывать о "ленивой" войне в Эфиопии. "Ленивой" ее точно назвал недавно ушедший гениальный режиссер Балабанов (он молодым летал на эту войну борт-переводчиком). Всего о своей "войне" я не расскажу никому. Потом разве что. Богу. Но Он и так все знает.

печать

© "Вечерний Харьков"
При любом использовании материалов сайта, гиперссылка на vecherniy.kharkov.ua обязательна. Редакция "Вечернего Харькова" может не разделять точку зрения авторов статей и ответственности за содержание републицируемых материалов не несет.